|
@
Журнал "Ваш досуг", № 7 (407), 19-27
февраля 2005г. Ирина Бажанова |
|
"Человек XIX века".
На
неофициальном сайте Егора Бероева поклонники устроили дискуссию
на тему, кого должен сыграть их кумир. Предлагают и Чацкого, и
Онегина, и Гамлета. Наверное, Бероев мог бы сыграть любую из
этих ролей, но пока судьба подкинула ему Фандорина - главного
героя масштабного кинопроекта Первого канала «Турецкий гамбит»
по книге Б. Акунина |
В преддверии премьеры, которая
состоится 22 февраля, Бероев дает по несколько интервью в день.
Говорит, надоело отвечать на вопрос, понравился ли он Акунину, а
Акунин ему. Иногда у изнуренного Егора начинается
«перезагрузка», и тогда он устремляет взор в потолок в поисках
очередного умного ответа на очередной глупый вопрос. |
|
- Актеры всегда
мечтают о характерных ролях. Ваша последняя крупная
роль - Давид в фильме Машкова «Папа» - была именно
такой. А как насчет роли Фандорина, характерная ли
она?
- «Турецкий гамбит» - фильм приключенческий. Это
природа, лошади, это трюки и драки. И герой должен
быть эдаким русским Индианой Джонсом XIX века, что
по задумке мне очень понравилось. Наш художник по
костюмам Сережа Стручев сделал для моей роли
роскошные штаны, великолепные, потертые такие
сапоги, потертую же рубашку, грязную, засаленную, с
оторванными пуговицами. Получился костюм-биография,
мне казалось, что его уже носил либо Фандорин, либо
Индиана Джонс, до полного сходства с которым не
хватало только шляпы и кнута. |
|
- Я больше имела в
виду драматическую сторону роли...
- Драматически роль замечательная. Разная, богатая.
Понимаете, Фандорин - не агент 007, не супермен, у
которого все получается по щелчку или благодаря
какой-то супертехнике. Он ошибается, попадает в
разные передряги, у него все происходит через
преодоление, и это здорово. Это дает почву для лепки
характера. Тут нет функциональности, скажем,
реального милиционера, здесь присутствует привкус
какой-то бесшабашности, бесстрашия в характере,
импульсивности. |
|
- Секундочку. В
романе-то герой совсем не такой: он холодный,
неэмоциональный аналитик. Намного более одноплановый,
чем вы говорите... |
- Это правда. Нам многое
пришлось поменять. Получился другой характер. Более
динамичный, более живой, человечный. Он не схема.
Сразу видно, что у него
получается, что нет. Возможно, это станет настоящим
разочарованием для поклонников Акунина. А может, и
наоборот. Что-то добавит к восприятию образа. |
|
- Вы прочитали все
романы из серии, чтобы лучше разобраться в образе? |
- Нет, не все. Мне важнее
было понять сценарий к фильму, который написал
Акунин вместе с режиссером Джаником Файзиевым. |
|
- Был кастинг или вас
сразу пригласили на роль?
- Кастинг был. О других претендентах рассказывать не
стану. |
|
- Каких фильмов и
образов не хватает современному кинематографу?
- Гм... |
|
- Куда, например,
делся жанр хороших советских комедий? Почему снимают
одни боевики, фильмы про войну и историческое
прошлое?
- Жанр советского кино основывался на людях, которые
верили в какие-то идеалы и были открытыми и
искренними. Простыми в хорошем смысле слова и от
этого наивными. Сейчас былых символов и идеалов нет,
поэтому кино основывается на чем-то другом. |
|
- На бандитах?
- Время сейчас такое - бандитское. |
|
- Разве? Таким оно
было в 1990-е, насколько я помню.
- Вот и снимают про тех, кто в прошлом был бандитом. |
|
- Ладно, а когда же
появятся другие герои? Какими они будут? Кстати, вас
очень часто называют новым героем. В прессе пишут:
Егор Бероев - это сочетание «мягкости, мужества и
породы»... |
- Новым героем, наверное,
должен быть человек честный. Который может сделать
что-нибудь для других. Бесплатно. Говорю примитивным
языком, пытаясь анализировать, как вы говорите,
«фильмы про бандитов». Человек, с уважением
относящийся к женщине и вообще умеющий к ней как-то
относиться. Умеющий быть мужчиной. Такие актеры
есть, и мне лестно, что говорят, будто я из их
числа. Знаю, что я такой не один, и это мне тоже
приятно. Вообще герой - это звание, которое нужно
заслужить не только тем, какой ты на экране, но и
тем, какой в жизни. Это история личности, какую
демонстрировали наши великие актеры. Такие, как Юрий
Богатырев. Его личность сама по себе была интересной
и разносторонней. Он был талантливым абсолютно во
всем. И удивительно скромным. Если мы будем такими,
то и люди, которым мы нравимся, будут меняться. |
|
- Хотите
форматировать публику?
- Уж точно хочу, чтобы актера любили не за звание
«секс-символ». Ведь У актеров бывает очень много
случайных поклонниц. Сейчас объясню. Был у меня
спектакль, где я выходил на сцену обнаженным. И
вскоре сформировался определенного рода кружок
поклонниц, коим все это нравилось. Они из раза в раз
ходили на спектакль и, в общем-то, полюбили меня за
эту сцену. Такое отношение мне не близко совершенно.
Мне важны другие вещи. |
|
- Когда вы шли в
актеры, думали о высшем предназначении профессии, о
катарсисе, который будете дарить зрителям, и всяком
таком?
- Не думал я ни о каком высшем предназначении. Думал,
что больше ничего делать не умею. Немножко рисовать,
водить машину и скакать на лошади. И что? Шофером
мог бы быть. Может, художником, но стал актером. |
|
- Чем-то же профессия
вас манила? Когда-то я сама хотела стать актрисой,
мечтала прожить много чужих жизней, для ролей
научиться тому, чему бы никогда не научилась просто
так. Разве вы научились бы играть на скрипке, если
бы не «Папа»? |
- Научился играть - это
сильно сказано. Не могу позволить себе соврать,
потому что один из моих друзей - скрипач. Это как
если бы он сказал, что научился играть на сцене. На
скрипку нужно потратить лет 10 минимум. Чему я
научился, так это быть скрипачом. Пожил полгода как
скрипач. Это было необходимо для фильма, и я учился
любить свою скрипку, ухаживать за ней. Репетировал,
ходил в консерваторию. Я и дома был скрипачом, и по
улице ходил со скрипкой в футляре, менял струны,
канифолил смычок, везде возил свою скрипку с собой.
Когда выходил из машины с инструментом, люди вокруг
воспринимали меня как скрипача. Я ловил эти взгляды
и запоминал их. Вот что было важно. |
|
- А для «Турецкого
гамбита» вам пришлось что-то подобное сделать?
- Я жил как человек XIX века. |
|
- Это как? Кто из нас
знает, как жил человек XIX века?
- Во-первых, это война. «Турецкий гамбит» не «Азазель»,
где все при галстуках, накрахмаленные, с
тросточками, в цилиндрах. Мне не раз приходилось
ночевать в лагере. А если приезжал в гостиницу, то
снимал одежду, смывал с себя грязь, какую-то глину с
головы, ложился спать, вставал в 6 утра и опять
надевал этот грязный фандоринский костюм, садился на
лошадь и ехал на площадку, в лагерь. |
|
- В смысле? Прямо из
гостиницы, на лошади?
- Да. Ведь так было в XIX столетии (улыбается,
довольный произведенным впечатлением). Потом, я
жил особенными отношениями между людьми,
характерными для XIX века. Я бил пощечины за
нелестное упоминание о женщине. |
|
- Это-то вы,
наверное, и так умеете. А что было в новинку?
- Быть сыщиком. Мы с Джаником начали тренироваться еще
в Москве. Сидели летом в кафе, смотрели на людей и
пытались угадать, кто чем занимается, кто куда идет
и так далее. По правилам после всего нужно было
подойти к человеку и спросить. Было интересно,
доходило до драк. А потом мы продолжили играть в
Болгарии, где проходили съемки. Закончилось все
плохо. |
|
- Ну-ка, ну-ка?
- В наш первый приезд в Софию мы с Джаником пошли
гулять в два часа ночи и захотели есть. Все
рестораны были закрыты, так что мы зашли в
супермаркет и купили какое-то «кисло мляко» с
огурцами (оказалось, национальное болгарское блюдо).
Нашли на улице железный овощной прилавок,
привязанный цепью к столбу, расположились, разложили
все это дело, нарезали что-то перочинным ножиком,
открыли бутылку вина. Напротив было казино, оттуда
стали выходить какие-то люди, и мы решили продолжить
нашу игру. А поскольку не очень знали болгарский
язык, то наша попытка проникнуть в то, чем эти люди
занимаются, им очень не понравилась. В итоге у нас
спросили документы, а документов не было. Пять часов
мы проторчали в жандармерии, а ведь рано утром
должны были начаться съемки. Из Москвы в Болгарию
звонили продюссеры, все было очень серьезно, но в
итоге нас вытащили. Так прошло наше первое
знакомство с Софией. |
|
- Очень смешно.
Скажите напоследок, если бы вы были не православным
христианином, а индуистом и верили в реинкарнацию,
кем бы хотели родиться в следующей жизни? |
- Наверное... китом. |
|
- Каким, горбатым?
- Ну почему же сразу горбатым?! Нет, просто огромным
бороздящим океан китом. Плыть с ощущением свободы.
Постоянства какого-то. Спокойствия. И чувствовать
себя абсолютно бесстрашным при столкновении с
ужасающей всех стихией. |
|